История Маши
и бабушкиной каши
и бабушкиной каши
Как гусиный лук бабушку накормил
В апреле на каникулах разъехалась питерская гимназия с биологическим уклоном кто куда. Сосед по парте в Турцию с родителями полетел, Соня-отличница в Крым. А Машу отправили
к бабушке в деревню Першлахта.
— Это вообще где? спрашивали ребята в классе.
— Где-где, в Кенозерье. «Архангельская область, Русский Север, там еще снег лежит…», — объясняла Маша.
Но с собой на Кенозеро, видно, она весну привезла. На следующий день солнце начало припекать. Снег мгновенно сошел, у избы появились прогалины, а из-под них проклюнулась молодая зелень.
Бабушка Анна — добрая, любит внучку, печет ей блины, пироги, варит каши и молоко каждый день в печи томит. Оно с пенкой, ароматное, вкусное — Машу от него не оторвать. И все-таки скучновато ей с бабушкой время в избе коротать. Сначала огород изучила, потом курятник
с хлевом, а дальше начала в сторону озера и речки поглядывать.
к бабушке в деревню Першлахта.
— Это вообще где? спрашивали ребята в классе.
— Где-где, в Кенозерье. «Архангельская область, Русский Север, там еще снег лежит…», — объясняла Маша.
Но с собой на Кенозеро, видно, она весну привезла. На следующий день солнце начало припекать. Снег мгновенно сошел, у избы появились прогалины, а из-под них проклюнулась молодая зелень.
Бабушка Анна — добрая, любит внучку, печет ей блины, пироги, варит каши и молоко каждый день в печи томит. Оно с пенкой, ароматное, вкусное — Машу от него не оторвать. И все-таки скучновато ей с бабушкой время в избе коротать. Сначала огород изучила, потом курятник
с хлевом, а дальше начала в сторону озера и речки поглядывать.
— Далеко, дочка, не ходи! — упрашивала бабушка. — Только по бережку.
Там-то на берегу и обнаружила Маша эти желтые цветы: чем-то похожи на лилии — только маленькие. Стоят кустиками, торчат из каждого два острых листочка.
Маша любопытная, вырвала один кустик с корнем, а там две луковицы висят, одна побольше, другая поменьше. И надо же как интересно: внутри одной луковички (Маша любопытная, посмотрела) еще одна маленькая обнаружилась.
— Это луковица — «дочка», — догадалась умная Маша. Обратила внимание: одна луковица другую словно приобняла.
— Защитный природный механизм! опять догадалась Маша.
Понюхала цветок: пахнет чесноком. Ну и ладно!
Решила бабушке подарок сделать, кустик в избу понесла.
Там-то на берегу и обнаружила Маша эти желтые цветы: чем-то похожи на лилии — только маленькие. Стоят кустиками, торчат из каждого два острых листочка.
Маша любопытная, вырвала один кустик с корнем, а там две луковицы висят, одна побольше, другая поменьше. И надо же как интересно: внутри одной луковички (Маша любопытная, посмотрела) еще одна маленькая обнаружилась.
— Это луковица — «дочка», — догадалась умная Маша. Обратила внимание: одна луковица другую словно приобняла.
— Защитный природный механизм! опять догадалась Маша.
Понюхала цветок: пахнет чесноком. Ну и ладно!
Решила бабушке подарок сделать, кустик в избу понесла.
Пришла бабушка Анна с улицы, руками всплеснула, да только почему-то расстроилась:
— Ой, Маша, да это же гусиный лук!
— Ну-ка, почему он гусиный? — интересуется Маша.
— Мама моя, твоя прабабка, говорила, это потому, что когда раньше гуси в жаркие страны летели, они лук этот у нас в Кенозерье ели. Он ведь не только красивый, он еще сытный.
— Откуда знаешь? — не верит Маша.
— Ох, Машенька, когда я такой как ты была, он у нас в избе не для красоты стоял, а в печи
в горшке в каше лежал. Мама моя его собирала и нам, ребятам, хлеб с ним пекла и каши варила.
— Свари и мне!
Но бабушка Анна вдруг строгой стала и твердо сказала: нет, нет и нет.
Вечером перед сном Маша достала из сумки Красную книгу: взяла в деревню с собой почитать. И надо же — обнаружила там гусиный лук. Маша расстроилась: выходит, нечаянно потревожила краснокнижное редкое растение. Это хорошо, что с корнем принесла. Заодно прочитала. по латыни гусиный лук называется Gagea, в честь британского ботаника Томаса Гейджа.
— Надо будет мне кустик назад на берег отнести и посадить, где рос. А с бабушкой я отдельно поговорю: ишь чего придумала, вкусный лук! Может, из-за того, что его ели, и пришлось в итоге растение в Красную Книгу-то включать! — рассуждала Маша.
...А бабушка Анна тихо спала на печке. И снилась ей послевоенная голодная Першлахта, похоронка в комоде (Анна любопытная, нашла), усталая мать с выцветшим лицом, и они, ребята, пять мальчишек и три девчонки, на лавках у пустого стола. Мать ставит огромный чугунок, пахнет кашей — но какая там каша: крупы всего ничего, а сверху порезан гусиный лук. Стучат ложки по мискам, а по лицу мамы текут слезы.
— Как жаль, как жаль, не осталось ведь от мамы даже фотографии, нечего Маше и показать…, — вдруг расстроилась во сне Анна.
— Ой, Маша, да это же гусиный лук!
— Ну-ка, почему он гусиный? — интересуется Маша.
— Мама моя, твоя прабабка, говорила, это потому, что когда раньше гуси в жаркие страны летели, они лук этот у нас в Кенозерье ели. Он ведь не только красивый, он еще сытный.
— Откуда знаешь? — не верит Маша.
— Ох, Машенька, когда я такой как ты была, он у нас в избе не для красоты стоял, а в печи
в горшке в каше лежал. Мама моя его собирала и нам, ребятам, хлеб с ним пекла и каши варила.
— Свари и мне!
Но бабушка Анна вдруг строгой стала и твердо сказала: нет, нет и нет.
Вечером перед сном Маша достала из сумки Красную книгу: взяла в деревню с собой почитать. И надо же — обнаружила там гусиный лук. Маша расстроилась: выходит, нечаянно потревожила краснокнижное редкое растение. Это хорошо, что с корнем принесла. Заодно прочитала. по латыни гусиный лук называется Gagea, в честь британского ботаника Томаса Гейджа.
— Надо будет мне кустик назад на берег отнести и посадить, где рос. А с бабушкой я отдельно поговорю: ишь чего придумала, вкусный лук! Может, из-за того, что его ели, и пришлось в итоге растение в Красную Книгу-то включать! — рассуждала Маша.
...А бабушка Анна тихо спала на печке. И снилась ей послевоенная голодная Першлахта, похоронка в комоде (Анна любопытная, нашла), усталая мать с выцветшим лицом, и они, ребята, пять мальчишек и три девчонки, на лавках у пустого стола. Мать ставит огромный чугунок, пахнет кашей — но какая там каша: крупы всего ничего, а сверху порезан гусиный лук. Стучат ложки по мискам, а по лицу мамы текут слезы.
— Как жаль, как жаль, не осталось ведь от мамы даже фотографии, нечего Маше и показать…, — вдруг расстроилась во сне Анна.
